Валентина Мельникова: {Россия возвращается к всеобщей воинской обязанности}
ИА Национальные интересы: Валентина Дмитриевна, переход с этого года на один год службы для солдат срочной службы это шаг вперед на пути реформы армии?
Валентина Мельникова: Это никакой ни шаг вперед. Наоборот это шаг в советское прошлое. Военные понимают под реформой не полный переход на контрактную службу, а возвращение к всеобщей воинской обязанности и отправки всех в казарму. Поэтому это возвращение в Советский Союз, в 1988 год.
Военные сейчас хотят загнать всех в казармы. При этом они не думают, что будет с престарелыми родителями, которые останутся одни без всякой помощ, а также с молодыми матерями, которые останутся на год без мужей, которые содержат семью и ребенка, они хотят забрать в армию студентов сразу после получения диплома. Поэтому мы просто возвращаемся к российскому закону о всеобщей воинской обязанности.
— Почему нет решения о полном переходе на контрактную службу?
— Потому что военным выгодно иметь крепостных и рабов. Им не надо платить деньги, их можно эксплуатировать, у них нет прав. Показателен пример с принятием вот этих глупых поправок к закону о том, что каждый гражданин призывного возраста, уезжая на 2 недели, должен сообщать об этом своему военкомату. И потом в том месте, куда он приехал, он должен вставать на временный учет. Таким образом человеку выдают какаю-то подписку о невыезде, его оставляют под надзором милиции, как условно освобожденного заключенного.
— Но ведь были же разговоры, что армия перейдет полностью на контрактную службу…
— Когда Борис Ельцин передавал власть Владимиру Путину, все были готовы к тому, что отменить призыв. В январе 2000 года была война в Чечне, были колоссальные потери, и было понятно, что так продолжаться дальше не может. И если посмотреть первое выступление Путина на эту тему, то совершенно четко прослеживается мысль, что нужна профессиональная армия.
— Тогда в чем, на ваш взгляд, проблема?
— Я считаю, что проблема в том, что верховному главнокомандующему должны предоставлять информацию о том, что происходит в армии и какие это несет социальные последствия и угрозы.
Но кто готовит эту информацию – Генеральный штаб. Кто сидит в Генеральном штабе? Это люди, которых я знала подполковниками, когда мы начинали 20 лет назад работать. За это время они не изменились, они, как жили советскими мобилизационными мерками, так и живут.
— А кто по-вашему должен готовить такую информацию?
— Можно взять, например, информацию от «Комитета солдатских матерей», от какого-нибудь центра аналитических исследований в военной области. Но этого не делают.
Что мы смогли продавить, так это только то, что мы лично смогли в руки Путину передать. Три года ушло на увеличение пенсий для солдат-инвалидов. И то, только когда лично Путину сказали о сумасшедшей волоките в исполнительской системе, и он рассердился. Тогда все сделали за две недели.
А история с нашим предложением по медицинским молодежным центрам так и осталась пока лишь благим пожеланием, потому что распоряжение Путин сделал, но никто из руководителей правительства, ни один из министров никаких предложений так и не дал, и так все уходит в песок. А другой власти нет. В Думе у нас никто об этом не размышляет и не действует, в Совете Федерации все сидят и держатся за свои кресла.
— А вообще, сейчас есть желающие служить в армии?
— Конечно, есть. Даже часть из тех, кто приходит по призыву, хотят служить. Если парень относительно здоров, в воинской части его не притесняют, он готов отдавать долг родине. Потому что люди же разные. Не все имеют желание учиться, не все имеют профессию. А для кого-то армейская жизнь вполне нормальная и приемлемая, если бы она была нормальной. Можно же и с самого начала предлагать желающим службу по контракту, зачем насильно сгонять всех?
Беседовал Морозов Сергей
