Иван Демидов: «Единая Руссия»

О том, может ли многонациональная Россия позволить себе говорить о русском самоопределении, рассказывает бывший известный шоумен, а ныне лидер молодежного крыла «Единой России» и руководитель «Русского проекта», Иван Демидов.

— Иван, сейчас «Единая Россия» запустила «Русский проект», который Вы возглавили. Расскажите, в чем его суть?

– Как мне кажется, Россия и народы, в ней живущие, подошли к моменту самоопределения. Я просто думаю, что сейчас, в целом, пришло время для этого. Если 90-е годы были годами спасения, сохранения, удержания хоть чего-нибудь – от территории до ума и сознания, – то сейчас наступила стабилизация, более того, Россия вступила в фазу развития. Теперь осталось разобраться в главном: кто такие эти «мы». Чтобы ответить на данный вопрос, был специально создан Новый русский центр в рамках общей работы над идеологией «Единой России». Поэтому Русский проект это идеологическая дискуссионная площадка для выработки того, как будет называться вот этот субъект под названием русский народ, и как он себя сам самоопределяет.

— Россия всегда была таким многонациональным «плавильным котлом». Поэтому Советский Союз, который состоял из разных национальных республик, считался советским проектом. Сегодня Россия тоже состоит из многих национальных республик (Чечня, Татарстан и тд.). Тогда почему вы называете проект русским, а не российским? 

— Тут так обобщать и такие прямые параллели проводить нельзя. Пожалуй, единственное государство, которое можно назвать «плавильным котлом» — это Америка. Попробуйте сказать во Франции, что она многонациональное государство или в Великобритании.

— Это однонациональные государства, но Россия всегда была многонациональной.

— Вот, и получается, что сейчас достаточное количество споров идет о том, что мы не прошли фазу, как европейские государства, строительства национального государства.  Никогда у нас не было такой фазы в истории – национального государственного строительства, в политическом смысле этого слова. И непонятно, надо ли нам сейчас проходить эту фазу так, как ее прошли Франция, Германия, Англия и многие, многие другие, либо продолжать путь к империи, которая народом считает не просто какой-то плавильный котел, а именно проживание народов, которые сохраняют свою культуру, этничность, свои интересы на одной земле, под неким общим, основополагающим большинством одного народа. Это очень сложная тема. Достаточно сказать то, что и в Советском Союзе, и в царской России, и сейчас, практически, то же самое компактное проживание народов на своих землях, подчеркиваю, на своих.

— Но, если Вы говорите, что русские имеют право на самоопределение и должны самоопределиться, то тогда, что делать, например, с чеченцами, которые говорили о своем праве на национальное самоопределение в начале 90-х? Это касается и   остальных национальных республик —  Башкирии, Калмыкии, которые могут самоопределиться вплоть до выхода из состава Российской Федерации…

— Вот видите Вы сразу идете…

— Нет, мы идем последовательно. Вопрос следующий будет поставлен именно так.

— Понятно, абсолютно верно. Я согласен, есть право нации на самоопределение, никто не спорит. И Вы затронули самую ключевую, самую болезненную в 90х годах тему.

— Она до сих пор болезненна для России.

— Я сейчас поясню: самую болезненную точку — это ситуацию в Чечне, которая была верхом сепаратизма. Во-первых, я сильно не уверен, что там было самоопределение нации. Я бы не ставил знак равенства между руководством сепаратистов, которые преследовали политические цели и самоопределением чеченского народа  в целом. И, кстати, за последние годы произошла стабилизация в Чечне. Население участвует в выборах, референдуме.

— Тем не менее, Вы не считаете, что «Русским проектом» вы закладываете бомбу замедленного действия именно под российское устройство?

— Я Вам сейчас скажу честно, политики, особенно безответственные, конечно, частенько закладывают бомбы, но нужно просто еще точно понимать, что субъектом является народ и многие темы живут даже без политиков. Когда мне начинают говорить, что мы вот что-то такое закладываем. Да вы посмотрите на 90е, которые мы прожили, на тот парад суверенитетов, которые удалось именно системе вертикали власти, той самой пресловутой, которую так много ругали, но сломать.

— Но не хочется возвращаться туда.

— Совершенно верно. И больше того, я понимаю, что очень много сейчас из тех татарских интеллектуалов, ребят, которые выросли, которым сейчас по 30-40 лет, ребят, которые в 90е поднимали вопрос такого жесткого самоопределения, сейчас выросли, стали ответственными политиками и совершенно трезво смотрят на соединение народов, соединение жизней. Потому что смотрят объективно. И видят, что никакие права не ущемляются. Я глубоко убежден, что народы России не ущемлены, и уж, по крайней мере, не так, как весь, тот же самый русский народ. Потому что все беды, как и победы распределены одинаково.

— Хорошо, а что делать тогда с Приднестровьем, что делать с Южной Осетией, что делать с Абхазией? Имеют ли эти народы право на самоопределение?

— Обратите внимание, что если мы говорим, сидя здесь с Вами за столом, то мы, конечно же, говорим – имеют право на самоопределение. Так же как и народы Сербии, так же как и народы Косово, как и народы Шотландии, имеют. Дальше мы выходим из-за стола, и начинается жизнь, потому что там очень важно всё: очень важно время, очень важен здравый смысл, очень важны постоянные договоренности, очень важна смена элит и культур – вот это и есть реальность. Это не просто дискуссионные истории.

— Вот я заменил в некоторых из ваших 10 тезисов и вопросов, которые вы озвучили в Русском проекте, слово «русский» на «чеченский». Получилось 10 интересных чеченских вопросов. Например: Что такое чеченская нация? Чеченский мир – территория и границы. Чеченцы и мусульманство. Или вот, чеченская политическая культура, как способ построения чеченской власти… 

— Абсолютно верно. Ну, интересны же ответы? Вот вы упомянули чеченская власть — традиционная тэйповая структура, особенности управления, особенности судов. Это же невозможно не учитывать.

— Вы допускаете возможность, что такие же вопросы будут поставлены в национальных республиках Российской Федерации?

— Абсолютно допускаю.  Вообще невозможно себе представить, что в человеческих правах будет хоть как-то ущемлен или ограничен хоть один, не то чтобы из народов, граждан России. Никто об этом никогда даже не будет заикаться. Второй вопрос дальше, что при этом самоопределении люди должны понять, как консенсусно будет звучать нация. Что такое большинство, ведь демократия это власть большинства, и что она должна определять. Именно: ответить на эти вопросы, что русские вопросы, что для чеченцев чеченские вопросы, для татар татарские вопросы. Я думаю, что мы точнее поймем, как нам жить дальше, что мы действительно хотим. И на что мы реально претендуем, а что является нашими мифами, химерами и страхами.

— Спасибо Иван.

Беседовал Серж Мороз, ИА «Национальные интересы», Москва 

 

10 русских вопросов, заданных в рамках "Русского  проекта"

1. Россия – для русских?

2. Что такое русская нация?

3. Русский мир. Территория и границы

4. Сохранение национальной идентичности в условиях глобализации

5. Русский национализм и расизм

6. Национализм как идеология

7. Русские и православие

8. Сосуществование религий в России – перспективы

9. Русский мир и постсоветское пространство

10. Русская политическая культура как способ построения русской власти