Позиция депутата Серебрякова: мы поддерживаем право людей умереть
На сессии Заксобрания Красноярского края 8 июня на запрос депутата Ивана Серебрякова о сносе домов в охранной зоне нефтепровода в Сухой Балке губернатор Виктор Толоконский ответствовал:
— Мы поддерживаем здесь людей однозначно. Вчера об этой проблеме доложили президенту РФ Владимиру Путину. Думаю, что будет поручение. Все требования санитарно-защитных зон не могут иметь отношение к тем землепользователям, которые раньше построились. Решение будет принято, но мы имеем совершенно определенную позицию – мы не дадим здесь людей в обиду.
То есть губернатор с подачи Серебрякова предлагает разрешить людям проживать в охранной зоне магистрального нефтепровода просто на том основании, что их дома уже построены. На нарушения можно закрыть глаза. А то. что эта зона была обозначена на земельной карте еще в 60-е года, но по странному стечению чиновничьих обстоятельств не попала в обремение при продаже людям участков, наплевать. Чудовищная логика. Это все равно, что разрешить водителям гнать по 200 км/час по опасному участку трассы только потому, что когда они покупали машину, знака ограничения скорости здесь не стояло. Серебряков, фактически, «говорит» людям − погибнете в случае аварии, и хрен с вами. И называет это «поддержкой». А это преступление.
Охранные зоны магистральных нефтегазопроводов не с неба свалились, и не придуманы тупыми сонными девицами в пыльных московских офисах. За требованиями техники безопасности лежат трупы людей, и, не одного, а десятков. Все ограничения − по скорости автомобилей, работе с высоким напряжением, «не стой под стрелой крана», «проход запрещен», размер проходов на складах, в том числе и охранные зоны магистральных трубопроводов − появляются на свет после того, как стопочка с делами об авариях и их жертвах достигает приличной величины (только эти истории не попадают на страницы СМИ). Желающие могут найти в интернете фото многометровых столбов пламени при авариях на магистральных газопроводах у поселка Воробьи Калужской области 29 апреля 2016 года и у поселка Октябрьский Пермского края 8 августа 2016 года. Обошлось без жертв, взрывы случились вдали от жилых домов. На берегу Москвы-реки 12 августа 2015 года загорелись разлившиеся нефтепродукты − погиб человек.
Людям, которые выходят на митинг против сноса домов, хочется умереть? Нет, конечно. Но они совершенно правы, когда протестуют против сноса домов, в которые они вложили собственные деньги. А такие как Серебряков предлагают им рискнуть своей жизнью и называют это «не давать людей в обиду».
На самом деле, властей и депутатов беспокоят не люди. Если бы люди − тогда бы они обсуждали меры, как компенсировать владельцам убытки от сноса домов и помочь им построить новые дома на безопасном расстоянии от трубы. Ивана Серебрякова и иже с ним беспокоит безопасность чиновников и доходы предпринимателей. А также неприкосновенность чиновничьей касты, которая покрывает все безобразия с землей. Как только зайдет речь о компенсации за снос, придется выяснять: кто виноват в том, что дома построены в охранной зоне? А это материальная, а то и уголовная ответственность.
Начнется, конечно, с местной власти − главы Емельяновского района Эдуарда Рейнгардта, руководителя МКУ «Управление земельно-имущественных отношений и архитектуры» районной администрации Татьяны Шестопаловой и главы Шуваевского сельсовета Юрия Валькова. По имеющимся сведениям, именно Эдуард Рейнгард и Юрий Вальков перевели в Сухой Балке землю сельскохозяйственного назначения, на которой дома строить нельзя, в землю для ведения подсобного хозяйства, а потом присвоил этой земле категорию земель населенных пунктов. На документах должна стоять виза и Татьяны Шестопаловой. Последняя, по слухам, уже написала заявление на отпуск с последующим увольнением.
И неизвестно, куда дальше потянется цепочка, с какими другими чиновниками согласовывались игры с землей, почему дома оформлены в реестре недвижимости на участках, на которых строить категорически запрещено? Много, очень вопросов возникнет у следствия.
Поэтому главная задача властей − не допустить расследования, а представить проблему как политическую и социальную: антинародные нефтяники покушаются на имущество граждан. Митинг протеста, запрос в Заксобрании, письмо Президенту РФ (в некоторых местах писали в Европейский суд по права человека!) − что угодно, только не следствие с поиском виновных и выплатой компенсации из бюджета за счет коррумпированных чиновников. А то, что люди в случае аварии, особенно ночью, могут превратиться в обугленные трупы, так это их проблема. Так депутат Серебряков зарабатывает политический капитал на рисках для людей.
Есть, правда, и разумные люди. Например, Наталья Афанасьева, купившая участок в Сухой Балке, догадалась обратиться с запросом в «Транснефть – Западная Сибирь» о возможности строительства жилого дома. Оказалось, что на нем ничего строить нельзя. Компания «Транснефть − ЗС» обратилась в арбитражный суд с иском к Администрации Шуваевского сельсовета Красноярского края о признании недействительным выданного Афанасьевой разрешения на строительство. Арбитражный суд Красноярского края 20 апреля 2017 года признал разрешение на строительство недействительным.
Какое наказание понесли чиновники, выдавшие разрешение на строительство там, где строить нельзя, то есть, по сути, совершившие акт мошенничества с использованием служебного положения? Никакое! Как они обманывали народ, так и продолжают обманывать. Сейчас Афанасьева пытается расторгнут договор купли-продажи участка.
Почему же Иван Серебряков так хлопочет, чтобы люди продолжали жить около нефтепровода, подвергая свою жизнь опасности? Потому что, как говорят злые языки, его хороший приятель и, по слухам, спонсор его партии «Патриоты России» Андрей Водолазский умудрился выстроить в охранной зоне десяток коттеджей, развернув выгодный бизнес под прикрытим властей. На земельном плане и фото видно, что все коттеджи г-на Водолазского попадают в санитарные зоны. Зачем он это сделал, понятно – за деньгами трубы не видно. Вообще же по всему Красноярскому краю у господина Водолазского таких коттеджей около 40 и не факт, что все они построены законно.
На домах висят плакаты с телефонами, по которым можно позвонить, чтобы купить эти коттеджи. Редакция позвонила. Действительно, «девочка на телефоне» бодрым голосом попросила не беспокоиться. Обременений никаких нет, участки чистые. «Разрешение на строительство» имеется, все оформлено «как полагается».
Компания «Транснефть − Западная Сибирь» подала иск в суд на снос коттеджей. Поэтому так старается Иван Серебряков. Если ему удастся сохранить дома в Сухой Балке для других владельцев, останутся целыми и дома Андрея Водолазского. А то, что жить вблизи нефтепровода смертельно опасно, это проблема тех, кто купит у Водолазского его коттеджи.
Лично Иван Серебряков в заботе о людях замечен не был. Прославился он совсем другим. Весной 2015 года, когда утверждался генплан Красноярска, Серебряков, по выражению заместителя председателя Горсовета депутата Александр Глискова, «грудью лег», чтобы перевести промзону, в которой располагается принадлежащий его папаше «Красноярский ремонтно-механический завод» на улице Шахтеров, в жилую застройку. Сам Иван там числился гендиректором. Идея семейки Серебряковых очевидна − на месте разграбленного ими завода также построить жилые дома и продать. Завод-то ведь давно не работает, а только сдает в аренду помещения, освободившиеся после сдачи оборудования в металлолом. Работающие в промзоне предприниматели просили вернуть территории статус промышленной зоны, но «защитник народа» оказался влиятельнее.
У активности Серебрякова есть еще один побудительный мотив: удастся Ивану Серебрякову уговорить жителей не подавать иски в суды к чиновникам, а ограничиться митингами да письмами президенту, возрастет его вес во властной элите Красноярска. А там, гладишь, и наградят еще одним депутатским сроком и разрешат строить дома в бывшей промзоне.
Увы, людей обнадежить нечем. Суды настроены однозначно − сносить. «Сам по себе факт строительства дома в соответствии с градостроительным планом и иными разрешительными документами ещё не свидетельствует об отсутствии нарушений требований закона при его возведении». «Вне зависимости от того, является постройка самовольной или нет, один только факт нахождения постройки в охранной зоне минимально допустимого расстояния создаёт реальную угрозу жизни и здоровью граждан, препятствует локализации и уменьшению последствий возможных аварий и катастроф», − это цитаты с заседания научно-консультационного совета Пермского краевого суда в апреле прошлого года. Такой позиции придерживаются все суды России.
У собственников сносимых домов есть только один путь − обращаться в суды с регрессными исками к чиновникам за компенсацией за сносимый дом. Прецеденты имеются. И чем раньше это будет сделано, тем больше шансов получить деньги.
Ситуация с Сухой Балкой абсолютно типична, таких историй тысячи. По данным Общественной палаты в охранных зонах магистральных нефтегазопроводов по России попадает 1,2 млн домов. Идти на снос такого количества домов власти, очевидно, не решатся. История будет тянуться долго, скорее всего, до первой аварии с жертвами. Тогда жителям будет уже не до домов, которые построены с согласия местной администрации и покрывающей ее серебряковых.