Владимир Нероев: «Мы не только сохраняем ребёнку глаз, но и возвращаем зрение»
Директор института Гельмгольца, д.м.н., профессор Владимир Нероев рассказал о том, как в МНИИ лежат детей с ретинобластомой.
— Владимир Владимирович, ВОЗ констатирует увеличение числа онкобольных в последнее время и, в частности, заболевших ретинобластомой. Что это за заболевание и есть ли прогнозы ожидаемой частоты заболевания?
Ретинобластома (или рак сетчатки) – единственная внутриглазная злокачественная опухоль, развивающаяся в возрасте от 0 до 9 лет. Она может поражать как один, так и оба глаза. Чаще всего выявляется в возрасте до 3 лет, при двухстороннем поражении – в возрасте до 1 года. Частота ретинобластомы в настоящее время 1:15 000 новорожденных. В России ожидаемая частота – 100-120 детей в год.
— Как она возникает?
Ретинобластома генетически обусловленное заболевание и передается по наследству. Если не лечить, приводит к смертельному исходу в 100% случаев. Большой проблемой является низкая выявляемость опухоли на ранних стадиях. Это тем более обидно, что своевременная диагностика и адекватно проведенное лечение позволяют сохранить не только жизни больным детям, но и орган зрения, как в косметическом, так и в функциональном отношении.
-Что необходимо делать чтобы повысить раннюю выявляемоcть?
-Это очень важный вопрос! Улучшить ситуацию можно, если повсеместно внедрить осмотр детей с широким зрачком в течение первых 3 месяцев жизни в поликлиниках и далее, каждые полгода хотя бы до 3 лет. Особенно, если в семье есть случаи такого заболевания. Если есть подозрительный очаг на глазном дне или отсутствует эффект от проводимого лечения, нужно немедленно направить ребенка на обследование под наркозом в специализированную клинику. Необходимо просвещать родителей. У педиатров и офтальмопедиатров должна быть онконастороженность.
-Как организовано лечение ретинобластомы в вашем институте?
-Институт Глазных болезней им. Гельмгольца на протяжении 40 лет является лидером в лечении детей с этой тяжелой патологией. Это лечение полностью соответствует мировым стандартам.
Нет ни одного известного метода, который бы не использовался для диагностики и лечения ретинобластомы. Мы пионеры во внедрении не только локальных методов разрушения опухоли, таких как: брахитерапия, криодеструкция, лазерное методы, но и различных методов химиотерапии, как системной, так и локальной. Впервые в России мы использовали интраартериальную и интравитреальную химиотерапию.
— Сколько детей поступает в ваш институт в год?
В наш центр поступает 2/3 всех детей с ретинобластомой из разных регионов России и СНГ. Ежегодно лечение получают порядка 250 детей с РБ, из них порядка 60 – это первичая РБ. За прошедшие годы в нашем центре пролечено более 3000 детей с этим недугом.
-В социальных сетях активно идет сбор средств на лечение детей с ретинобластомой в зарубежных клиниках. Речь идет о весьма внушительных цифрах. Насколько наш подход в лечении офтальмоонкологии может конкурировать с зарубежным?
-Мы не только соответствуем всем мировым стандартам в лечении заболеваний глаз, но и во многом опережаем наших коллег из других стран. «Европейское общество офтальмо онкологов» практически в полном составе посетило наш институт в апреле прошлого года. Это были известнейшие онкологи Европы и Америки и, они были сильно удивлены оснащением и возможностями нашего института.
Наш отдел офтальмоонкологии является лидером по внедрению современных методов морфологической и молекулярно-генетической диагностики. Сегодня мы можем определить как и куда пойдут метастазы и сделать витальный прогноз .
Так же, золотым стандартом лечения внутриглазных опухолей является контактное облучение с использованием наших отечественных офтальмо аппликаторов, что сейчас актуально.
-Каковы прогнозы в лечении ретинобластомы?
— Разработанная в нашем институте система комбинированного органосохраняющего лечения, утвержденная как в стандартах, так и в клинических рекомендациях, с высокой степенью эффективности позволяет сохранить глаз и зрение больному ребенку, что имеет огромное социальное значение. Выживаемость при этом тяжелейшем заболевании находится на уровне мировых показателей и достигает 98%. Главное – выявлять опухоль на ранних стадиях и направлять больных в специализированные офтальмоонкологические центры.
