Черногория ушла от Сербии
Свершилось – последний оплот бывшей Югославии рухнул. На референдуме за выход из союзного государства в Черногории проголосовали 55,4% избирателей. Подсчет голосов еще продолжается, однако это не сможет изменить общую тенденцию.
Но в принципе, перевес минимальный, и примерно половина граждан нового независимого государства будет этому государству не очень лояльна. К тому же, в Черногории есть не только сербское, но и албанское меньшинство. И ему еще как может захотеться развить логику почкования. Но уже не Югославии, а отдельно взятой Черногории.
— Референдум в Черногории обязательно повлечет за собой в ближайшем времени постановку «албанского вопроса» и в самой Черногории. Это очень серьезный фактор, который, к сожалению, сегодня руководство этой республики не берет во внимание. Тем не менее, они уже ставят вопрос, потому что это входит в орбиту интересов того албанского экстремистского движения, которое стремится объединить все албанские земли, — утверждает руководитель Центра по изучению современного балканского кризиса Института славяноведения РАН Елена Гуськова. — Мило Джуканович, когда был президентом, и на президентских, и на парламентских выборах давал серьезные обещания албанцам, чтобы они голосовали за его партию. И после референдума ему придется за это, естественно, расплачиваться целым рядом уступок.
Черногория с Россией связаны так же тесно, как и Россия с Сербией – два славянских, два православных народа. В Подгорице есть улица Московская, памятники Пушкину и Высоцкому. И сторонники, и противники одинаково называют русских братьями, а братья в последние годы активно осваивали черноморское побережье, имея свой взгляд на происходящее.
Но не только улица Московская связывает события в Черногории с Россией. По мнению политологов, референдум по отделению от Сербии аукнется в соседних с Россией Абхазии, Южной Осетии, Приднестровье. Он покажет непризнанным пока де-юре республикам путь к свободе.
Директор Института политических исследований Сергей Марков считает, что победа сторонников независимости Черногории не окажет непосредственного влияния на процессы децентрализации в других странах.
— Очевидно, что результаты выборов придадут политическую энергетику нациям, которые борются за свою независимость, в частности, Косово, Абхазии, Южной Осетии, Приднестровью. В Каталонии и стране Басков также внимательно наблюдают за этими процессами, — отметил политолог в интервью РИА Новости. — Однако результаты не будут иметь непосредственных политических последствий на эти процессы, поскольку Черногория обладала большим статусом — это бывшая союзная республика, а не область и не автономное образование. Черногория уже в течение многих лет располагает своими институтами государственной власти, — сказал Марков.
В тоже время, член научного совета Московского Центра Карнеги, профессор МГИМО Алексей Малашенко считает, что референдум по отделению Черногории не окажет существенного влияния на постсоветском пространстве.
— Во-первых, отделение Черногории было не сразу и вдруг. О нем известно заранее, оно было предопределено: у республики свой президент, свое правительство, своя валюта — в Черногории — евро, а в Сербии — динар, свои операторы мобильной связи. Был также договор между Черногорией и Европой. Европейцы попросили Черногорию подождать. Они подождали, провели референдум и взяли за отделение более 55% голосов. Но все это прошло спокойно, без истерик. Теперь стало понятно, что Югославия отныне закончилась окончательно и бесповоротно, — заявил корреспонденту ИА «Национальные интересы» Алексей Малашенко. — Что же касается влияния на Кавказ и другие непризнанные республики бывшего Союза, то, на мой взгляд, это возможно только в пакете с Косово. Уместней сравнивать ситуацию в северокавказских непризнанных республиках с Косово, а не с Черногорией. В последнем случае же все абсолютно спокойно прошло, и мне кажется, что Сербия и Черногория останутся в нормальных отношениях.
— Отделение Черногории и Косово отразится на каждом из государств, имеющих нерешенные региональные проблемы, проблемы сепаратизма, где были войны. Мир меняется, сейчас уже не «холодная война», когда было противостояние всего двух систем. Сейчас все иначе выглядит, — заключает Малашенко.
Так или иначе, но все лидеры непризнанных республик получили новый шанс заявить о том, что они также имеют право на самоопределение. Только вот загвоздка в том, что, признав референдум в Черногории вполне легитимным, страны Запада вполне могут поставить под сомнение итоги таких же референдумов на постсоветском пространстве. В Европе прекрасно понимают, что реально де-юре отделившиеся от своих «больших братьев» Абхазия, Южная Осетия, Приднестровье и даже в какой-то степени Нагорный Карабах будут тяготеть к России. А вот нужно ли такое усиление роли России для западных политиков – большой вопрос. Двойные стандарты, особенно в отношении России, в последнее время все чаще мелькают в речах первых лиц в Вашингтоне, Лондоне, Брюсселе.
Александр Николаев, ИА «Национальные интересы», Москва
