Аркадий Дворкович: {Почему мы не должны вести себя так же, как Германия?}
— Аркадий Владимирович, Евросоюз отказался вести с Россией на саммите в Самаре переговоры о новом соглашении из-за вето Польши, которая требует от России снять запрет на экспорт польского мяса в Россию. Таким образом, этот вопрос становится политическим для России?
— Это вопрос не экономический, а именно вопрос качества. Мы знаем, что Германия польское мясо к себе не пускает. Это хороший пример? Почему мы не должны вести себя так же, как Германия? То есть, давайте применять к себе одинаковые требования, и тогда мы будем готовы импортировать любое мясо, и экспортировать также то, что есть у нас, соответствующее стандартам других стран. Поэтому это исключительно вопрос экономики в широком смысле, то есть, экономики, включающей в себя требования к качеству производимой продукции.
— Скоро многие экономические вопросы между нашими странами может снять вхождение России в ВТО. Россия готова работать по правилам этой организации?
— Я считаю, что Россия готова. Но нам нужно просто правильно использовать те инструменты, которые есть в руках всех членов ВТО, будь то, различного рода, таможенные механизмы, или механизмы, связанные с применением технических мер регулирования, с техническими требованиями к тем или иным товарам.
Все страны их активно применяют, гораздо больше, чем мы, даже не вступая в ВТО. Поэтому я повторяю, надо учиться применять то, что применяют все остальные, тогда наши производители будут конкурентоспособными во многих отраслях мировой экономики. Даже простой пример, чтобы не быть голословным: курица – у нас сегодня на рынке серьезные проблемы с конкуренцией, поскольку импорт куриных окороков из Америки производится по таким ценам, с которыми конкурировать в России нельзя. Почему? Потому что Америка потребляет, в основном, куриные грудки, а окорочка им не нужны просто, поэтому они всю рентабельность закладывают именно в куриные грудки, продаваемые внутри страны. И имеют возможность очень дешево, по сути, по цене транспортировки, поставлять окорочка в Россию. С этим конкурировать невозможно по определению. Но абсолютно логично с этой точки зрения сказать, тогда мы будем поставлять в Америку куриные грудки, цена там выгодная для нас. Тогда наш производитель, в целом, будет конкурентоспособным. В чем проблема? В том, что как только наш производитель пытается войти на американский рынок, им говорят: «А у нас тут такие технические требования, их прохождение занимает три года». При этом от нас требуют, чтобы мы немедленно пускали кого бы то ни было, кто бы к нам ни заходил, максимально быстро – месяц, два, три, полгода – давали все необходимые ветеринарные и другие разрешения на импорт. Нужно действовать одинаково: три года — значит, три года для всех, полгода – значит, полгода и для нас и для вас. Давайте гармонизировать наши требования и тогда мы будем конкурировать уже на равных. Такие примеры есть в каждой отрасли, какую ни возьми.
— В случае вступления в ВТО на наш рынок придет еще больше товаров из азиатских стран, в которых имеется дешевая рабочая сила, в том числе и высокотехнологичных. Насколько сегодня велик разрыв в этой области между Россией и, например, Китаем?
— От Китая мы не очень отстаем, потому что Китай пока еще занимается массовым производством того, что было придумано где-то еще. А массовое производство, это не высокие технологии, все-таки, это массовые технологии. Россия, конечно, будет развивать и массовое производство, по причине того, что внутренний потребительский рынок очень большой. Но Россия будет сильна, и была сильна, в производстве отдельных технологий, товаров, связанных именно с высокими технологиями, не массового назначения, а более индивидуального назначения. Я говорю о космических технологиях, прежде всего, технологиях связи, транспортное машиностроение, например, военные самолеты, и новые материалы в целом. Конечно, во многих из этих секторов мир уже ушел вперед, но мы не должны пытаться повторять то, что сделано в мире, у нас есть все возможности сейчас начать разработку новых поколений технологий по тем направлениям, где мы были исторически сильны, где у нас все еще есть высококвалифицированные кадры. Параллельно начиная готовить новые кадры для новой экономики. И не нужно здесь пытаться догонять Китай, конечно, не догоним, потому что рабочая сила у нас намного дороже, и потому что мы можем быть сильны в другом. Нужно давать такие условия, чтобы инвестиции приходили к нам, и тогда будет рациональное разделение труда. Главное, нам пользоваться всеми теми инструментами, которыми пользуется остальной мир, не пытаясь искусственно ограничить себя в использовании тех или иных методов экономической политики.
— Вы недавно заявили, что инфраструктурный кризис, который сейчас в России остро наблюдается, перейдет в инфраструктурный рывок. На чем Вы основываетесь?
— Мы основываемся на том, что правительством, компаниями, разработаны долгосрочные программы развития, которые сбалансированы по срокам, ресурсам, по будущим рынкам для сбыта этой продукции или услуг инфраструктурного характера. Это касается и электроэнергетики, и дорог, в том числе, и железных дорог, и водных путей, и трубопроводного транспорта, и газовой инфраструктуры, и связи – то есть, всех инфраструктурных отраслей. Если идти от отрасли к отрасли, то, например, в электроэнергетике – правительство сейчас завершает подготовку генеральной схемы для размещения объектов электроэнергетики, РАО ЕЭС свою работу в этом направлении, фактически, завершило, и эта программа предусматривает инвестиции даже не в сотни миллиардов рублей, а триллионы рублей, практически, сотни миллиардов долларов. Речь идет о создании, по сути, еще одной энергетической системы, о новой электрификации страны, о том, что мощности в течение десяти лет должны быть увеличены более чем на 50% процентов, есть разные оценки, но масштабы примерно такие. Причем должны быть внедрены абсолютно новые мощности и модернизированы старые с тем, чтобы, например, с тем же объемом потребляемого газа, произвести в полтора раза больше электричества, чтобы не использовать лишние ресурсы для производства того же самого объема электроэнергии. Это новейшие технологии газовой генерации. Новейшие технологии угольной генерации. Атомная энергетика – мы собираемся построить столько энергоблоков, сколько построили, наверное, за весь советский период. Речь идет о том, что будут развиваться сети по передаче электроэнергии. У нас во многих областях мощностей достаточно, на самом деле, не хватает сетей, чтобы передавать электроэнергию. И когда я говорю о сбалансированности по ресурсам, имеется в виду, что мы знаем, во что должно вложиться государство, и мы знаем, что у нас эти деньги есть в бюджете на долгосрочную перспективу. Мы знаем, что мы хотим от частного инвестора — например, генерация. Мы не собираемся из бюджета вкладывать деньги в создание генерирующих мощностей, кроме атомной энергетики. Бюджет возьмет на себя часть как раз сетей, атомную энергетику. Но если государство само все будет делать, то ничего не получится, государство должно помочь экономике сделать это самостоятельно.
— Когда Вы ожидаете этот рывок?
— По нашим оценкам пик работы придется на период, примерно, на 2010-2015 годы.
— Спасибо.
Беседовал Морозов Сергей «ИА Национальные интересы», Москва
